Н. Ф. Познанский
Заговоры: Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул
Интересная и полезная книга, однозначно советую заиметь на полке /в ридере.
Выжимки (некоторые):
"Двухчленность заговора", говоритъ Потебня, "лежитъ и въ основаніи другихъ его формъ, лишь повидимому болѣе простыхъ, а въ сущности относящихся къ первообразной приблизительно такъ, какъ опущеніе субъекта или предиката къ двухчленному предложенію. Въ заговорѣ, съ одной стороны, можетъ остаться одно примѣненіе, одно пожеланіе, одна молитва; съ другой, можетъ быть на лицо одно изображеніе символа… при которомъ примѣненіе лишь подразумѣвается". Заговоры, основанные на параллелизмѣ въ видѣ сравненія, бываютъ двухъ видовъ: сравненіе можетъ быть выражено въ отрицательной или положительной формѣ. Мансикка первый видъ называетъ quomodonon-формула, вторую — quomodo:
"Какъ земляника эта засыхаетъ и завядаетъ, такъ чтобы у раба б. N зубы замирали и занѣмѣли, чтобы черви и пути занѣмѣли, по сей день, по сей часъ"
Въ непосредственной связи съ заговорами-параллелизмами стоятъ другіе. Заговоры съ эпическимъ элементомъ часто сродны заговорамъ перваго вида не только по формѣ, но и по происхожденію:
"Ходзивъ Господзь по зямлѣ и по водзѣ и по ўсякой моцы и не боявся суроцы, уроку, ўлёку и приговору, ни пужаньня, ни ўляканьня. И ты рабъ божій ня бойся ни ўроку ни ўлёку"
Подобные заговоры основаны на параллелизмѣ, который проводится между желаннымъ явленіемъ и тѣмъ, о чемъ говорится въ эпической части. Но нерѣдко случается такъ, что второй членъ параллели отсутствуетъ и остается одна только эпическая часть.
Существуютъ заговоры, въ эпической части которыхъ такъ или иначе выступаетъ тотъ самый человѣкъ, къ кому заговоръ относится. Примѣромъ можетъ служить заговоръ, разсказывающій о трехъ сестрахъ, зашивающихъ рану больного.
Во многихъ эпическихъ заговорахъ происходитъ діалогъ между дѣйствующими лицами. Онъ неизбѣжно встрѣчается въ формулѣ рецепта и въ мотивѣ встрѣчи со зломъ также не рѣдокъ. Въ эпическую часть такимъ образомъ вплетается драматическій элементъ. Но существуютъ и болѣе рѣзкія формы его проявленія. Иногда весь заговоръ состоитъ изъ діалога, a эпическій элементъ совершенно отсутствуетъ. Діалогическую форму имѣютъ, напримѣръ, заговоры отъ зубной боли, очень распространенные, и не только у русскихъ.
"Молодикъ, молодикъ, дѣ ты бывъ? — У Вадама! — Ти были люди у Вадама? — Были! — Що яны ядять? — Камянь! — Ти болять у ихъ зубы? — Не болять! — Нехай у раба божаго Гришки не болять!"
Элементъ пожеланія въ заговорахъ развитъ очень сильно, хотя далеко не всегда въ формѣ сравненія. Пожеланіе при этомъ очень часто обращается въ просьбу, а заговоръ благодаря этому принимаетъ форму молитвы. Иногда просьба обращается къ животнымъ, деревьямъ, свѣтиламъ, стихіямъ и является какъ бы языческой молитвой. Въ другихъ случаяхъ обращаются къ святымъ, Богу, и тогда заговоръ съ формальной стороны уже ничѣмъ не отличается отъ обыкновенной христіанской молитвы.
Рядомъ съ христіанскими заговорами-молитвами стоятъ церковныя заклинанія. Границу между ними провести почти не возможно. Главная разница заключается въ томъ, что въ первомъ случаѣ читающій молитву ждетъ помощи непосредственно отъ того, къ кому обращается, тогда какъ во второмъ случаѣ онъ самъ заклинаетъ злого духа именемъ Бога, Христа, страданіями Христа, крестомъ и т. п. Второе отличіе — въ томъ, что при молитвѣ безразлично, какъ представляется болѣзнь, при заклинаніи же она всегда понимается, какъ дѣйствіе злого духа. Въ самыхъ формулахъ постоянно встрѣчаются выраженія: "заклинаю тя" тѣмъ-то, тѣмъ-то и тѣмъ-то, coniuro te per…, adiuro te per…, exorcizo te per… Соотвѣтственно этому и латинскія заклинанія распадаются на три группы: coniurationes, adiurationes et exorcismi.